Посещение хвойных лесов в Подмосковье становится теперь сродни игре в «русскую рулетку»: у решившихся на это людей существуют реальные шансы получить тяжелые увечья, а то и вовсе не вернуться домой живым. Виною тому –
«тотальное» нашествие на наши среднерусские хвойники полчищ вредителей – жуков-типографов.
Эти насекомые для устройства своего «домашнего хозяйства» и вывода потомства отдают предпочтение взрослым елям, прогрызая в их коре и на поверхности ствола разветвленные лабиринты. Не в силах сопротивляться такому массовому «тоннелестроительству» дерево быстро слабеет и погибает.
Вспышки численности типографа, произошедшая в центральном регионе во второй половине «нулевых», привела к тому, что теперь вокруг Москвы – на севере, на западе, на востоке от столицы, – стоят погибшие еловые леса, обширные территории заняты мертвыми деревьями с облетевшей хвоей, с отслаивающейся от стволов корой... Организовать уборку этого сухостоя оказалось для нынешних лесных хозяйств трудновыполнимой задачей, – лишь в отдельных местах заметны следы таких санитарно-защитных вырубок, основная же масса погибших ельников так и стоит во всем своем безобразии.
По прошествии нескольких лет после случившейся «типографической эпидемии», лишенные жизни по вине зловредного короеда деревья обветшали и начали падать. Причем процесс этот приобретает массовый, лавинообразный характер. Достаточно зайти в любой лес, который до того успел «обработать» типограф, и увидишь многочисленные стволы повалившихся мертвых елей. Они образуют порой непроходимые завалы, ощетинившись острыми изломами веток, перегораживают тропинки и лесные проселки... Отличительная особенность такого сухостоя при его падении: корневая часть, комель чаще всего остаются в земле, а ствол переламывается в метре-двух от земли.
