Новая индустриализация. В гостях у Дмитрия Куликова и Ольги Подолян. - президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов.
КУЛИКОВ: Хотел поговорить на тему, которую ты постоянно обсуждаешь в той или иной форме, - новая индустриализация. Много создано разных объектов, мыслей. Любят по этому поводу спорить: 4-я промышленная революция, 5-й промышленный уклад, 6-й…
РЕМИЗОВ: Да уже запутались все, говорили: 6-й технологический уклад, теперь 4-я промышленная революция…
КУЛИКОВ: Вот честно, да.
РЕМИЗОВ: Модные концепции меняются очень быстро.
КУЛИКОВ: Концепции меняются страшно, причем одну смену концепции не хотят признавать. Давай с этого начнем. Лет 20-25 была концепция, что у нас теперь постиндустриальный мир, что услуги становятся самым главным, какой-то креатив непонятный, а, в принципе, все, что касается промышленности – это все уже в прошлом. Так до сих пор и остается. Я, например, на наш финансово-экономический блок в правительстве смотрю, понимаю, что они до сих пор внутри этой концепции находятся. Но для многих разумных людей понятно, что эта концепция вроде бы оказалась несостоятельной. Как ты думаешь?
РЕМИЗОВ: По крайней мере на Западе, который сделал ставку на постиндустриальную стратегию лидерства, все больше разочарованных голосов звучит в этой модели лидерства. В начале 90-х, казалось, что все здорово: есть Восточная Азия, которая будет брать на себя более простые операции, будет глобальной фабрикой; есть Соединенные Штаты, прежде всего американские ТНК, которые основную норму прибыли будут оставлять себе благодаря контролю над маркетингом, сбытом, над разработкой, интеллектуальной собственностью и так далее.
Но постепенно пропорции в распределении добавленной стоимости стали неумолимо сдвигаться в сторону Восточной Азии. Прикладная наука стала бежать туда, где производства, и те же самые американские ТНК переносили все больше технологий в Восточную Азию. Выяснилось, что прикладная наука движется к производству. И рабочие места из Штатов стали убегать уже не только в Китай, но и в Японию, где рабочая сила дороже, а не дешевле.
КУЛИКОВ: А почему?
РЕМИЗОВ: Постиндустриализация обернулась деиндустриализацией просто потому, что теряются промышленные компетенции. Почему Трамп этот лозунг "Сделаем Америку снова великой!" выдвинул? Почему он был интуитивно понятен многим? Потому что была группа экспертов-публицистов, которые продвигали концепцию упадка Америки как промышленной державы. И они говорили о том, что Америке лучше бы стоило посмотреть на опыт тех западных стран, которые сохранили свой промышленный потенциал и даже приумножили его в период этих постиндустриалистских миражей.
КУЛИКОВ: А это Германия?
РЕМИЗОВ: Германия, Швейцария, Япония - вот три великие промышленные державы западного мира. Они были гораздо осторожнее в переносе технологий, они были гораздо сдержаннее в переносе рабочих мест, и вот эту промышленную компетенцию, промышленное лидерство наращивали. Поэтому возникло разочарование в постиндустриальной модели лидерства на Западе, в ядре миросистемы, тех, кто изначально это задумывал как свою модель преобладания, они решили это скорректировать.