Весь мир увидел, что Красная армия и Советский Союз полны решимости защищать свою Родину при любых обстоятельствах.
Еще немного сведений. Было холодно и шёл сильный снег. Конец октября — начало ноября 1941-го были самыми тяжелыми днями войны для Москвы. Шла эвакуация, минировались мосты и заводы, враг был уже в полусотне километрах от центра города. Однако решение о проведении парада было принято единогласно руководством страны и военными 28 октября. Автор знаменитого марша «Прощание славянки» капельмейстер дивизии имени Дзержинского Василий Агапкин был назначен главным дирижером парада. Оркестр собрали с трудом - многие музыканты были на фронте.
Репетиции шли в обстановке строгой секретности в Хамовниках, в манеже. Командование парадом поручили генерал-лейтенанту Павлу Артемьеву — командующему войсками Московского военного округа и Московской зоны обороны (первоначально парад должен был принимать Буденный).
Торжественное заседание Моссовета, посвященное 24-й годовщине Октября, назначили на 6 ноября. Оно прошло не в Большом театре, который к тому времени уже был заминирован, а на станции метро «Маяковская». Ее вестибюль вмещал две тысячи человек. На «Белорусской» сформировали специальный поезд, который прибыл с руководством страны на «Маяковскую» за пять минут до начала заседания.
В параде участвовали 28 467 человек, из техники были представлены 296 пулеметов, 18 минометов, 12 зенитных пулеметов, 12 малокалиберных и 128 орудий средней и большой мощности и 160 танков. Из - за сильного снегопада и пурги воздушную часть парада пришлось отменить. На случай бомбардировки Красной площади дежурили 35 медицинских постов, 15 пожарных и других специальных автомашин.
Радиотрансляцию с Красной площади передавали на весь мир.
Есть сведения, что трансляцию услышал и Гитлер, после чего в бешенстве потребовал соединить его с командующим ближайшей к Москве бомбардировочной эскадрой и заорал в трубку: «Даю вам час для искупления вины. Парад нужно разбомбить во что бы то ни стало. Немедленно вылетайте всем вашим соединением. Ведите его сами. Лично!» Но до Москвы не долетел ни один бомбардировщик - на рубежах города силами 6-го истребительного корпуса и зенитчиками противовоздушной обороны Москвы было сбито 34 немецких самолета.
