"Грин сверхценен именно тем, что возвращает ощущение мира как чуда, жизни как приключения : не следует думать, что все острова открыты и телефонизированы, что водопады нанесены на карты, открыты для туристов и снабжены "Макдоналдсами". Проза Грина сочинялась главным образом для аутотерапии, и потому для читателя целебна. Я не знаю в мировой литературе ничего более стимулирующего, зовущего к странствию или поступку,- ничего более гипнотизирующего, если угодно; но гипноз усыпляет, а Грин пробуждает, ибо то, о чём он пишет, и есть подлинность.
Гипноз - это серая погода, производительные силы и производственные отношения, финансовые потоки и глинистая почва, интриги в провинциальном драматическом театре, монструозный, с тремя кольцами охраны, особняк на узком шоссе с вечной пробкой; грубый, зловонный начальник на нелюбимой работе; надутые карлики на котурнах. Реальность - это тропические леса, звёздное небо над океаном, женский голос, поющий на берегу, облачная гряда над диким плоскогорьем, таинственные слова, вдруг раздающиеся в ушах, порывистые и нервные люди... Яркость Грина - не олеографическая, а сновидческая, влажные ослепительные краски детской переводной картинки, воспоминание о мире, где все мы когда-то были и по глупости своей променяли его на вид из окраинного окна. Хотя и из этого вида гриновская волшебная голова способна была сделать чудо.
Читатель Грина воспитывает в себе те самые чувства, которые позволяют счастливо жить именно в России : мечтательность, бескорыстие, упрямство, способность к поступку, преданность, благодарность, склонность ко всему избыточному и непрагматическому, парольное умение выбирать и узнавать своих, способность уйти от бессмысленной конфронтации и выстроить альтернативу; азарт, горячность, желание жить, умение не заниматься ненужным и нежеланным; наконец - способность построить тот мир, в котором хочется жить. В гриновском мире - хочется, он заразителен и соблазнителен, и Россия в силу своей огромности устроена так, что в ней множество ячеек, где этот мир можно себе построить, не слишком пересекаясь с прочими.
Грина я, конечно, читал и раньше, но лучшие его вещи и качества открыла мне Новелла Матвеева. Точнее, одна её фраза : "Понять, что Грин - гениальный писатель,- полдела. Грин - полезный писатель. Он ничему вас не учит, но делает с вами что-то, дающее иммунитет от всяческой подлости." Я бы добавил к этому : Грин - писатель, которого следует вместе с лекарством давать больным детям."
( Фрагменты очерка "Перевод с неизвестного" из книги Дмитрия Быкова "Советская литература. Краткий курс." )
