20 декабря 1924 года писатель Михаил Булгаков занес в свой дневник краткий отзыв об очередном подарке властей для народа – первой советской водке, поступившей на прилавки московских магазинов. В честь тогдашнего председателя Совнаркома Алексея Рыкова, сменившего на этом посту почившего Ленина, алкогольный напиток тут же прозвали «рыковкой».
Именно Рыков стал инициатором отмены в молодой Стране Советов сухого закона, введенного еще Николаем II в связи с началом Первой Мировой войны.
На восьмой год существования Советской власти пьянство перестали приравнивать к контрреволюционной деятельности. К тому же стало понятно, что это неплохая статья дохода для пополнения скудной казны. Так что в 1922 году в СССР разрешили варить пиво, а в 1923 году допустили продажу наливок крепостью не выше 20 градусов.
И, наконец, в 1924-ом пришла очередь водки. «В Москве событие – выпустили 30° водку, которую публика с полным основанием назвала «рыковкой».
Отличается она от царской водки тем, что на десять градусов слабее, хуже на вкус и в четыре раза её дороже. Водку называют «Рыковка» и «Полурыковка». «Полурыковка» потому, что она в 30°, а сам Рыков (горький пьяница) пьёт в 60°», - писал Булгаков.
В его дневнике за 1925 год есть и анекдот на водочную тему: «Если бы к «Рыковке» добавить «Семашковки» (нарком здравоохранения Н. Семашко), то получилась бы хорошая «Совнаркомовка».
Судя по всему, и диалог профессора Преображенского с доктором Борменталем о качестве водки в романе «Собачье сердце» появился под впечатлением от “рыковки".
- Новоблагословенная? - осведомился Борменталь.
- Бог с вами, голубчик, - отозвался хозяин. - Дарья Петровна сама отлично готовит водку.
- Не скажите, Филипп Филиппович, все утверждают, что Новоблагословенная очень приличная - 30 градусов.
- А водка должна быть в 40 градусов, а не в 30, это, во-первых, а во-вторых, бог их знает, чего они туда плеснули. Вы можете сказать - что им придет в голову?
