Отчего же никакой пользы?)))
Вспомним Михаила Афанасьевича Булгакова с его морфием. Ведь были еще и Гумилев, Есенин, Брюсов, Хлебников, Гиппиус, Игорь Северянин, Маяковский, Пастернак, Саша Чёрный — и многие, многие другие...
Богема обожала белый порошок, вскоре прозванный «марафетом». Александр Вертинский рассказывал, что, наркотик сперва продавался открыто в аптеках. Потом начали требовать рецепт, и «марафет» ушел на черный рынок, его стали разбавлять зубным порошком и мелом.
Нюхали, по его словам, все: актеры, актрисы, поэты, художники; порошком предлагали «одалживаться», как раньше одалживались понюшками нюхательного табака.
Его продавали при входе в театр барышники вместе с билетами, как свидетельствует газета 1913 года.
«Кокаин был проклятием нашей молодости», — вспоминал Вертинский. Пристрастившиеся к нему сидели в подвальных кабаре, белые как смерть, с кроваво-красными губами, с истощенным до предела организмом. Есть им не хотелось, на мозг действовали только очень крепкие напитки, которые как бы отрезвляли, «ставили на паузу» наркотический угар.
Легкость, с какой люди Серебряного века подсаживались на наркотики, совершенно естественна: они на них выросли.
Только в начале ХХ столетия производители перестали добавлять «вещества» в свою продукцию — до этого кокаин и опиум применяли в препаратах для местной анестезии (зубной порошок), лекарствах от простуды и головной боли, «медицинских винах» и даже детских каплях, облегчающих прорезывание зубов.
Были кокаиновые леденцы, облегчавшие боль в горле, порошок от насморка; применялся наркотик и как лекарство при стенокардии. Брокгауз еще в 1909 году рекомендовал кокаин в качестве средства от морской болезни (спорим, действительно помогало?). Использовался он для местного наркоза — в виде солянокислого раствора. Все это к началу Первой мировой войны уже было запрещено.
